«В этом году мне исполнится 50, и я только что развелась», - журналисты Corriere della Sera взяли интервью у несравненной Моники Беллуччи:
«Мне нравятся итальянки. Нет, я никогда не испытывала влечения к женщинам, но если бы я была гомоcексуалкой, моя жизнь была бы намного проще. Мы, итальянки, особенные. И опасные: в нас очень сильный материнский инстинкт и некая атавистическая женственность. В стране мужчин мы сумели взять свое; и мужчины нам этого не простят». Самая известная в мире итальянка – это она, Моника Беллуччи. Когда она вошла в зал ресторана парижского отеля Костес (Hotel Costes), расположенного прямо на Елисейских полях, все мужчины встали. Леггинсы, сапоги, рубашка в клетку. Шесть устриц, фуа-гра, пол бутылки бордо. «Наши матери в 25 лет, если еще не вышли замуж, считались старыми девами. В этом году мне исполнится 50, и я только что развелась. Кто-то сочтет меня сумасшедшей».
Однажды вы сказали: «Возможен cекс без любви, но любовь без cекса – никогда». Думаете ли вы так сейчас?
«Нет. Тогда я была юна: эдакий молодой звереныш. Я больше слушала свое тело. Теперь я знаю, что может быть превосходный cекс с человеком, которого не любишь, и не столь хороший – с любимым. Нет, я никогда не испытывала безответной любви. Но у меня стали вызывать отвращение мужчины, стремящиеся не защитить меня, но обладать мной. Я заплатила очень высокую цену за свою свободу».
В другой раз Моника вы высказались, что в каждой женщине есть «немного от проститутки».
«Я это сказала, чтобы прорекламировать фильм, в котором играла проститутку. Нет, я так не считаю. И в этот раз мне ничего не надо рекламировать. Я снимаюсь в Сербии в фильме Кустурицы. Съемки продлятся год, в самом сердце дикой природы».
«В кино я все время выражала боль женщин. Я стала Марией Магдалиной для Мела Гибсона: маниакальный трудоголик, съемки не прекращались никогда, в пещерном городе Матеры мы провели не один месяц. Меня изнасиловали в «Необратимости»: публика в Каннах была в смятении, но я готова защищать этот фильм, я не привыкла отступать, даже если режиссер требует от меня жестких сцен; нужно иметь храбрость исследовать темные углы своей души, чтобы получить шанс очистить их. И я была Маленой у Торнаторе: женщиной, которую в ее городке считали не более чем вещью, чтобы снова зауважать после возвращения мужа. Мне всегда давали роли королев или рабынь. Также я была тосканской любовницей Наполеона у Вирци: иногда хочется сыграть развлекательную роль».
«В реальной жизни я оказалась бессовестно удачлива. В шестнадцать лет я училась в лицее, но пропускала по две недели в год, чтобы дефилировать в Милане и в Париже. Меня выбрали моделью для Оливьеро Тоскани: ему была нужна девушка моего возраста и с такими, как у меня, волосами, длинными и темными; и если бы я не понравилась Тоскани, для меня уже была готова замена. Но я понравилась. Я позировала также для Аведона и Ньютона, последнему на тот момент было 82 года, чудесный человек». «Я абсолютная итальянка, и мои кумиры, на кого я равняюсь – великие итальянский актрисы. Я никогда не изучала драматическое искусство: я смотрела на Маньяни, Мангано, Лоллобриджиду, Кардинале, Витти. Вирну Лизи. Софи Лорен в «Особом дне» просто превосходна».
Долгое время о вас писали, что вы не умеете играть.
«И вначале были правы. Но я про себя думала: если я столь ужасна, зачем портить столько страниц, чтобы сказать об этом? Я начинала с Френсисом Фордом Коппола. Затем играла с Де Ниро, Депардье, Киану Ривзом. Пять месяцев я работала на Гавайях с Брюсом Уиллисом. Неправда, что все мужчины пытаются закрутить роман со мной. Наоборот. Красота порой отпугивает, создает дистанцию. Мне нравятся непростые личности: они напоминают мне меня же. По этой причине я нашла общий язык с Денев».
«В двадцать лет я вышла замуж за Клаудио Карлоса Бассо, фотографа, и мы расстались через шесть месяцев. Разочарование. С Винсентом Касселем мы прожили восемнадцать лет. Мы познакомились с ним на съемках фильма «Квартира». Непереносимое влечение». Почему все закончилось? «Отношения исчерпали себя. Мы оба изменились, но по-разному. Мы стали параллельными прямыми, которые больше никогда не пересекутся».
Теперь у вас с Касселем разная жизнь?
«В нашей профессии не существует повседневности. Нет смысла задавать друг другу вопросы: что ты делал, кого видел. В итоге в каждой паре устанавливается общее пространство и личное. Сегодня нас все еще объединяет глубокая взаимная привязанность: я примчусь, если понадоблюсь ему, и знаю, что он поступит так же. Мы вместе провели Рождество в горах с нашими двумя детьми. Я не знаю, есть ли у него кто-нибудь. А я пока одна».
Писали, что вы встречались с азербайджанским продюсером?
«Чепуха. Я была приглашена на одну из его вечеринок в Турции, там еще был Ричард Гир; и еще там была его жена. Сейчас я одна. Впервые в моей жизни за моим плечом не стоит мужчина. И я справляюсь. Я работаю над собой: анализирую, смотрю вглубь себя. Я испробовала гипноз и вернула себе воспоминания детства, которые было потеряла. Я могла бы провести зрелость, сидя в бархатном кресле; но решила подняться на ноги, рискнуть. И чувствую, что так и должно быть. Я не боюсь».
«Мои дочери рождены в Риме и имеют только итальянский паспорт, так же как и я. У 9-летней Девы (Deva) индийское имя, Леони (Leonie) 3 года и у нее старинное французское имя, но я хотела, чтобы девочки открыли глаза в моей стране. Как будто здесь они будут под защитой. У меня в телефоне есть их фото, хотите посмотреть?».
Дочки Беллуччи и Касселя подтверждают законы генетики.
«Италия сегодня в тяжелом положении. Но когда за границей я говорю, что итальянка, все вздыхают с завистью. У меня еще есть дом в Лондоне, полный энергии: мне не нравится видеть Рим и Милан столь угнетенными».
«В этом году мне исполнится 50, и я только что развелась», - журналисты Corriere della Sera взяли интервью у несравненной Моники Беллуччи: 
167
.jpg)
